Государственный деятель и меценат Наибольшей известностью из нового поколения Строгановых пользовался старший сын «строптивого» дипломата Сергей Григорьевич (1794–1882) – выдающийся государственный деятель и меценат, с именем которого связан новый этап в истории

Из биографии:

Шувалов, Петр Андреевич (1827 - 1889), граф, был санкт-петербургским обер-полицеймейстером, директором департамента общих дел Министерства внутренних дел, управляющим III отделением собственной Его Императорского Величества канцелярией, генерал-губернатором Остзейского края и с 1866 по 1874 гг. шефом жандармов; затем он состоял послом в Лондоне, принимал участие в мирном разрешении усложнений, возникших между Россией и Англией по поводу Сан-Стефанского договора, и был одним из представителей России на Берлинском конгрессе. По своим убеждениям он принадлежал к строго-консервативной партии и относился несочувственно к великим реформам 1860-х годов. Влиянию Шувалова на внутреннюю политику придавалось такое значение, что его называли "вице-императором" и "Петром IV"... С 1879 г. не занимал никакого поста. Скончался в Петербурге 10 марта 1889 г. на 62 году от рождения.

"Над Россией распростертой,

Встал внезапною грозой Петр

по прозвищу четвертый,

Аракчеев же второй"

Ф.И. Тютчев.

1866 год принято считать переломным во внутренней политике России пореформенного двадцатилетия, реформаторские тенденции ослабевают, зато усиливается реакционно - охранительная. Перелом совпал с неудачным покушением Каракозова на Ал.II. А эта ситуация и привела к руководителю III отделения П.А Шувалову, который попытался ввести в стране законосовещательного представительства. Шувалов понимал необходимость буржуазных реформ, но происходя, из богатого и родовитого поместного дворянства, близко стоявшего у трона, и будучи ревностным защитником своего класса, стоял за такие преобразования, которые сохранили бы в новых условиях ведущее положение дворянства как сословия. Он был сторонником европейского пути развития России, поклонником английской политической системы, а именно, ограниченной конституционной монархии с двухпалатным парламентом. Это нисколько не мешало ему в нужных случаях клясться в верности принципу самодержавной власти. «Ярый поклонник английских порядков, англоман от головы до пяток», Ал.II о нем: «космополит», «западник», «конституционалист». Суворин о нем и его окружении: 1866-1874гг, как группа «черпавшая свои идеалы из европейской истории, преимущественно английской» и, стремившуюся к созданию « русского лордства». Конституционные воззрения Шувалова были очень устойчивыми. Еще накануне отмены крепостного права в 1860 , о том, что крестьяне должны получить земли в границах их прежнего пользования - это, по его мнению, основание для требования дворянством политических компенсаций. А именно: - чтобы местное земское самоуправление передано в руки дворянства, как единственного европейски-образованного сословия в государстве. -чтобы верховная власть поделилась своими высшими административными, особенно законодательными функциями с представителями высшего дворянства империи, из которого, следовательно, и должно быть образовано высшее законодательное учреждение. Шувалова неотступно преследовала мысль о какой-то аристократической конституции для России, за предоставление политических прав дворянству, конечно, не всему, а высшим его слоям! И был даже не прочь подготавливать аристократическую конституцию. И даже на закате своей политической карьеры он не отрекся от своих конституционных убеждений. Одобряя, в последствии, деятельность Лорис-Меликова, заявлял, что он является сторонником более решительных шагов к представительному правлению. Но после манифеста Ал.III, о незыблемости самодержавия, понимал, что рушатся его надежды, был уверен в скорых преобразованиях конституционного характера. А пока, в условиях невозможности введении двухпалатного парламента, попытаться сделать возможный шаг к нему путем создания начал центрального представительства. Введение представительных учреждений было важно, прежде всего, как мера усиления роли дворянства в политической жизни страны. Основы его программы были им сформулированы в апреле 1866г, в записке, рассматривавшейся в комиссии Гагарина. С тезисом о необходимости укрепления правительственной власти. Здесь соседствовало и следующее, что нужно энергетически поддерживать и восстанавливать дворянство и землевладение, так как без этих элементов, консервативных и здоровых, не может существовать правильно организованное общество. Однако первое время своей деятельности Шувалов большее внимание уделяет укреплению правительственной власти и лишь с начала 70-х приступает к осуществлению своего плана экономической и политической поддержки дворянства. Приход Шувалова в III отделение и одновременно к руководству внутренней политикой совпало с попыткой создания аристократической частью русского дворянства «консервативной партии», попыткой неудавшейся, но укрепившей консервативную группировку в правительстве. Программа этой «консервативной партии» в обществе и правительстве была весьма неопределенной, за исключением главного ее пункта: обеспечения в новых обстоятельствах первенствующей роли дворянства во всех областях экономической, социальной и политической жизни. Следует заметить, что консерватизм Шувалова был консерватизмом буржуазной поры, когда направление движения - по капиталистическому пути - уже определилось, и речь могла идти о сохранении лишь некоторых остатков прежнего строя. Он стоял за консервативный вариант буржуазных преобразований. Это хорошо характеризует следующее его заявление в декабре 1873г.: « У меня сформировалась в голове маленькая программа, которую я выражу в двух словах: всесословность, но не бессословность - дружное соединение сословий в видах общей государственной пользы, но никак не поглощение их в одну безличную народную массу. В Остзейском крае крестьянин точно так же свободен, как и в империи, но помещик сохранил попечительство над церковью, над школой, над волостью. Порядки эти к дурному не ведут, и я не вижу причины, почему бы нам их оттуда не призанять». Так как Шувалов был не подготовлен к руководящей роли в проведении внутренней политики, конкретная политическая программа сложилась не сразу, а лишь в начале 70-х г.г. у него определился круг консервативных мероприятий в разных областях внутренней жизни страны. Среди них был и план проведения политической реформы, цель, создание представительных учреждений и расширение политических прав обиженного, как он считал, реформой 1861г. Дворянства. Знаменитая комиссия для исследования с\х в России должна была подготовить введение дворянской конституции сверху. Шувалов решил подготовить практическую почву для такого проекта, создать условия, созыв представителей оказался бы неизбежным, так как поднятые и нуждающиеся в решении вопросы ближайшим образом их касались. Итак, ближайшая его программа - расширение прав дворянства и земства, последнего в области решения экономических проблем, ближайшая из которых - проблема общины. После реформы прошло 10 лет и «очень пора устроить более европейский порядок землевладения, при котором была бы мыслима с\х культура и рациональное хозяйство», т.е. признал разрушение общинного землевладения ключом к решению аграрного вопроса. В сентябре 1871г Шувалов совершил вместе с императором поездку по России, видел неоднократно поступавшие жалобы о вреде, порождаемом для хозяйства крестьян общинным пользованием, владением землею и препятствиях к выходу из общины, поставленной крестьянской реформой. Поэтому Шувалов первоначально планировал созыв представителей земств для обсуждения одного «крупного» вопроса. У шефа жандармов были серьезные основания рассчитывать на осуществление своей программы, в том числе и политической реформы. К этому времени его влияние на императора, и на гос. Управление было огромно. «Ни один генерал- губернатор, являясь в Петербург, не решался представиться к государю, не побывав предварительно у Шувалова и не выслушав его взглядов и наставлений». На решение Шувалова о проведении политических реформ влияли два обстоятельства: его взгляды представителя дворянской верхушки и его положение главы политической полиции. И у него было достаточно оснований, беспокоится за внутреннее спокойствие страны. Искать для России пути предотвращения обострения внутренних противоречий, смягчения обстановки путем реформ во имя сохранения монархии и привилегированного положения дворянства. Намерение Шувалова было также отражением настроений тех кругов поместного дворянства, бюрократии и интеллигенции, которые были напуганы революционными событиями во Франции и «революционным брожением» среди молодежи в собственной стране, поэтому искали средства классового умиротворения. Многим из них Англия того времени казалась примером спокойствия и устойчивости, образцом для подражания. Для осуществления плана политических реформ шефу жандармов нужен был помощник. Чаша весов склонилась в сторону Валуева «блестящ…в коллективных собраниях», «он был слишком нужным для выполнения различного рода « деликатных» государственных дел человеком», а также разделял идеи Шувалова. То, что назначение Валуева было делом рук Шувалова, не вызывает сомнения. О чем свидетельствует быстрое подписание обширного всеподданнейшего доклада о с\х комиссии. И передан императору. Комитет министров одобрил этот план на предложенных Валуевым основаниях. И началась кропотливая работа. Итогом работы комиссии было, выяснение «болезненного состояния страны» и увеличивает обязанности правительства по принятию мер к «уврачеванию» этих недугов. Шувалов не имел точного плана, оно и понятно в таком сложном деле - гораздо реальнее было поставить вопрос в самом общем виде и выяснить всего лишь взгляды членов комитета. Шеф жандармов предлагал привлечь представителей земства к законосовещательной деятельности по разработке широкого круга связанных с с\х проблем, поставленных комиссией Валуева. Итак, первое семя идеи представительства, брошенная Шуваловым 27 ноября 1873года, упало на не слишком благоприятную почву. Были и усмотрены конституционные замыслы шефа жандармов. Затем был период приостановки его деятельности, вызванный необходимостью перестроить планы. Хотя ему удалось провести через Совет министров дела о передаче народных училищ под контроль предводителей дворянства. И намекнул, что это знак «доверия» к дворянству на будущую более значительную роль! Имея в виду привлечение дворянских депутатов к обсуждению аграрных проблем, чем их всех привел… в восторг!.. (что было составной частью его программы укрепления консервативных сил страны). Ключ Шуваловского либерализма - в Петербург хотят собрать не представителей земства, а представителей дворянства..! (из дневника оппонента - Милютина.), воспротивился также и вел. кн. Константин Николаевич. Совещания длились часами и днями….«никто не высказывает прямой своей заветной мысли», где обвинение в покушении на власть и права самодержца могло стоить карьеры…., многие противопоставляли предложению шефа жандармов приглашение «экспертов», т.е. по сути дела отстаивали старый порядок обсуждения законопроектов (усматривали в этом «конституцию»). Итак, в истолковании Валуева, речь должна была идти в дальнейшем о формировании комиссий, состоящих преимущественно из представителей земства и дворянства, но включающие в себя в небольшом числе также правительственных чиновников. При назначении представителей (право назначения принадлежало императору) следовало учитывать специфику рассматриваемой проблемы, ее территориальные рамки. Каждая из губерний могла быть представлена лишь одним деятелем. Комиссия являлась законосовещательной коллегией, новой промежуточной инстанцией русского законодательного процесса. При этих чертах сходства резолюцией Комитета министров утверждалась лишь жалкая часть валуевского проекта 1863г. Но если Валуев был, как будто удовлетворен этой резолюцией, то для Шувалова она означала почти полное крушение его планов, нанося к тому же, тяжкий удар по его самолюбию. Такова история еще одной исходящей из правительственных кругов попытки проведения политической реформы, которая должна была обеспечить возможность выражения мнений сословий - в первую очередь, и преимущественно, дворянства - в центральном представительном учреждении, имеющем совещательное значение. Здесь, кстати, возникает вопрос о причинах отставки Шувалова. Рассмотрения по инициативе шефа жандармов вопроса о политической реформе, которая в предлагаемом им виде могла рассматриваться императором как шаг к ограничению самодержавия и неожиданная отставка в июле 1874г. Всесильного, казалось временщика хронологически весьма близки. А возможна ли связь между этими событиями? Конституционные замыслы Шувалова как одна из причин отставки не противоречат, а, наоборот вполне укладываются в рамки этих предположений современников. План политической реформы Шувалова вполне мог быть использован противниками для того, чтобы настроить против него Ал.II, а занятая большинством министров позиция не сочувствия(правда, зачастую внешняя) этой попытке - укрепить мнение царя о то, что решение этого уже не раз всплывающего вопроса, можно оттянуть. Инициатора же неприятной императору попытки ограничения его абсолютной власти в этих условиях явно следовало изолировать, чтобы погасить в правительственных кругах подобного рода настроения. Император якобы спросил Шувалова: «Вы предпочитаете Лондон?». На это Шувалов ответил утвердительно, и разговор был окончен. Никаких вопросов Шувалова и разъяснений императора не потребовалось. По-видимому, короткий вопрос императора вполне объяснял Шувалову и причину его отставки. В таком случае слова Александра II могли означать только изложение «состава преступления» Шувалова - его симпатии к английскому парламентскому образцу, а ответ шефа жандармов - открытое признание своих взглядов и недавних намерений. И все же, Заседание комиссии началось 17 января 1875 года. Узнав об этом, Шувалов (считавший, видимо, комиссию своим детищем, стоившим ему карьеры) поспешил написать письмо Валуеву, который, избежав вследствие своей изворотливости «монаршего гнева», пожинал теперь плоды их совместных усилий. 31 января 1875 года новый русский посол в Лондоне писал председателю нового «представительного» учреждения: «Дорогой Петр Александрович, газеты и частные письма известили меня об открытии новой комиссии под Вашим председательством. Это вернуло меня в мое недавнее прошлое и живо напомнило все наши беседы прошлой зимой и все подготовительные заседания, в которых мы принимали участие. Я верю, в будущее такого рода комиссий и испытываю потребность обратиться к Вам с пожеланием успеха на поприще, где Вы только что сделали первый шаг, и сказать Вам, насколько я рад знать, что дело окончательно находиться в Ваших руках». Интерес к этой комиссии был обусловлен приданной ей жалкой частичкой внешнего «парламентаризма». Деятельность этой комиссии о найме рабочих и прислуги является одним из примеров тех уловок, с помощью которых самодержавие в течение долгого времени удерживало свои позиции, периодически создавая видимость своей готовности пойти на политические уступки, даровать обществу - в обмен на его благонадежность - некоторые якобы «конституционные» права. Несмотря на то, что Комитет министров в 1873-1874 гг. выдвинул целый ряд требующих немедленного разрешения аграрных проблем, в том числе проблему общинного землевладения, к их разработке преступлено не было. И только в начале 80-х гг., когда в стране резко обострился внутриполитический кризис, правительство вернулось к некоторым из них, поскольку увидело в решении аграрных проблем путь к укреплению своего положения. Тогда-то, при обсуждении законопроекта о положении выкупных платежей, вновь прибегли к тому же методу привлечения в состав комиссии представителей дворянства и земства. Что же касается П.А. Шувалова и его попытки проведения политической реформы, то его прямым приемником на этом поприще явился М.Т. Лорис-Меликов, который во многом его повторил.

Граф П.А. Шувалов, сменивший в 1866 г. на посту шефа жандармов и начальника III отделения В.А. Долгорукова, также понимал необходимость конституционных реформ. И следующая попытка введения общегосударственного представительного законосовещательного учреждения связана с его именем. Шувалов не раз высказывал мысль о том, что царь должен разделять законодательную власть с представителями высшего дворянства. Свидетельства таких высказываний сохранились в мемуарах и дневниках многих видных сановников тех лет. Один из них, государственный секретарь Е.А. Перетц, записал в своем дневнике, что П.А. Шувалов ему заявил: «Совещательное собрание не принесет истинной пользы. Нужно прямо приступать к конституционному устройству: учредить две палаты и предоставить им голос решающий. Если же этого сразу нельзя, то нужно, по крайней мере, положить такое основание, из которого впоследствии развилось бы настоящее представительное правление».

Учитывая отрицательное отношение Александра II к малейшему ограничению самодержавия, Шувалов начал не с разработки конституционных проектов, а с подготовки подходящих условий для их представления царю. С этой целью он подал мысль о создании комиссии для изучения нужд сельского хозяйства. Такая комиссия была создана под председательством П.А. Валуева. При обсуждении собранных комиссией материалов в Комитете министров Шувалов предложил для более конструктивного обсуждения проблем сельского хозяйства собрать совещательный орган, состоящий из председателей земских управ и дворянских собраний. Мотивировал он это предложение тем, что представители от земств должны знать о состоянии дел на местах и более обстоятельно и компетентно подходить к решению текущих вопросов. Кроме того, посредством созыва Шувалов хотел создать прецедент, который мог бы, впоследствии, превратиться в постоянный представительный орган. Если учесть, что губернские земства на 75% состояли из дворян, а в состав совещания или комиссии предлагалось включить еще предводителей дворянства (как представителей дворянского сословия), то становится ясно, что задуманное Шуваловым учреждение представляло бы интересы в первую очередь дворянства. Комитет министров считал возможным приглашать председателей земских управ и предводителей дворянства в комиссию, но лишь для обсуждения заранее подготовленных чиновниками проектов по отдельным вопросам, касавшихся местных нужд.

В таком виде резолюция в журнале заседаний Комитета министров от 26 февраля 1874 г. была одобрена царем. В том же 1874 г. была создана комиссия под председательством П.А. Валуева для обсуждения проекта Закона о найме рабочих и прислуги. В нее вошли чиновники (представители ведомств), а также 11 губернских предводителей дворянства, 14 пpeдceдателей гyбepнских земских yпpaв и 2 городских головы. Хотя комиссию, заседавшую в 1875 г., в обществе и называли «парламентом», результаты ее деятельности были более чем скромными. Характерно, что на заседание Государственного совета их допустили только как экспертов для дачи объяснений по вопросам, которые задавали члены совета. Этот опыт был единственным. Больше подобные комиссии не созывались . Когда в 1874 г. Шувалов высказался отрицательно о связи императора с княжной Екатериной Долгорукой (в 1880 г. она стала морганатической женой царя), то немедленно был смещен с должности и отправлен послом в Лондон.

Юность

Единственный сын и наследник генерал-фельдмаршала Пётра Ивановича Шувалова и Маврушки Шепелевой , близкой подруги дочерей Петра Великого .

В 1750 г. к шестилетнему А. Шувалову был взят в наставники француз Ле-Роа, который для этого покинул академию наук и всецело отдался воспитанию своих питомцев, двух братьев Шуваловых. С ними он ездил в Париж и Женеву и имел громадное влияние на их развитие. Сам Ле-Роа, человек в высшей степени образованный, не был чужд литературе и составил, между прочим, сборник «Poesies diverses» (1757), посвященный графу Андрею. Его воспитанник, между тем, находясь на попечении своего талантливого наставника, одновременно преуспевал на служебном поприще, быстро повышаясь по службе. С самых малых лет записанный по обычаю того времени в военную службу, он в 1748 г. был произведен в вахмистры конной гвардии , а 26 мая 1751 г. в корнеты .

В короткое царствование императора Петра III он держался очень корректно и сохранил расположение к себе как самого государя, так и императрицы Екатерины Алексеевны ; он бывал и в обществе, окружавшем молодого государя, и в малом кружке лиц, собиравшихся у опальной императрицы. Этим объясняется, что после дворцового переворота 1761 года , в отличие от Шуваловых старшего поколения, молодой галломан не попал в немилость и был по-прежнему хорошо принят в самом интимном придворном кружке.

Новое царствование для служебной карьеры графа оказалось также весьма благоприятным. 8 декабря 1763 г. вместе с Неплюевым , князем Шаховским и графом Минихом А. П. Шувалов был назначен в члены только что в этот день учрежденной особой комиссии для рассмотрения коммерции Российского государства. Неизвестно, какую деятельность проявил он в этой комиссии, но только в следующем 1764 г. Шувалов опять уехал за границу через Гаагу в Париж.

Во время второго путешествия в Европу он познакомился с Вольтером и посетил его в Фернее . От приема, оказанного ему здесь, Шувалов остался в восторге, а Вольтер в письме к графу А. Р. Воронцову лестно отзывался о своем госте и его стихотворении на французском языке, написанном по поводу смерти Ломоносова . Это стихотворение с предисловием было напечатано в 1765 г., и в том же году в «Journal Encyclopedique» появилось его «Epitre de m-r le comte de Schouvalov a m-r de Votaire». С этого времени у графа завязалась с Вольтером переписка, и он стал часто посылать ему свои стихотворные опыты. Кроме Вольтера, А. П. Шувалов в это путешествие познакомился с другим знаменитым человеком - швейцарцем Лагарпом .

В 1766 А. П. Шувалов вернулся в Россию и на аудиенции, которую он немедленно получил у императрицы, рассказал все, что её интересовало, главным образом о своем знакомстве с Вольтером. В глазах государыни А. П. Шувалов сильно поднялся после того, как она узнала о благосклонном и сердечном приеме, оказанном ему в Фернее. В 1767 г. он сопровождал императрицу в многочисленном обществе, окружавшем её в путешествии по Волге . Он исправлял французский стиль в письмах государыни к зарубежным корреспондентам, вымарывал из них германизмы, помогал ей в составлении «Антидота», наблюдал за изданием переводов сочинений Монтескье и энциклопедистов.

Граф Шувалов был [для Екатерины II] прачкой по части французского белья, по крайней мере одною из прачек. Между прочим исправлял он грамматические письма императрицы к Вольтеру. Даже когда бывал он в отсутствии, например в Париже, получал он черновую от императрицы, очищал ошибки, переписывал исправленное и отправлял в Петербург, где Екатерина, в свою очередь, переписывала письмо и таким образом в третьем издании посылала его в Ферней .

Государственная служба

Вернувшись затем в Москву, А. П. Шувалов по поручению императрицы принимал участие в заседаниях Уложенной комиссии , получив приказание наблюдать над составлением её дневных записок, или журналов. Им же был выработан и план торжественных заседаний, которыми это важное законодательное собрание открыло свою деятельность. Императрица осталась довольна работами Шувалова и 18 декабря 1767 г. лично посетила его в Москве в собственном его доме на Мясницкой.

Граф немедленно сообщил о своей новой деятельности Вольтеру, и последний в письме от 12 февраля 1768 г. приветствовал его работу на пользу отечества. Начавшаяся вскоре война с турками расстроила заседания комиссии и отвлекла массу депутатов на театр военных действий. В это время по распоряжению императрицы была учреждена комиссия с ежегодной субсидией в 5000 рублей, в обязанности которой было вменено вознаграждать из этих сумм авторов лучших переводов на русский язык выдающихся иностранных сочинений; в состав её в числе трех лиц вошел и А. П. Шувалов.

В том же 1768 г. он был назначен директором двух вновь открывшихся в Москве и Петербурге ассигнационных банков и с жаром принялся за организацию их. Он разработал и осуществил проект объединения названных банков в один банк - Дворянский заёмный . Избранный в члены Вольно-Экономического общества , Шувалов в мае 1772 года исполнял обязанности его президента.

Уже в начале 1770-х гг. был постоянным посетителем «английской» петербургской масонской ложи «Совершенного согласия». Затем был мастером стула петербургской ложи «Молчаливости» (Скромности). В масонстве носил орденское имя - Дон Карлос.

Последние годы жизни

После неудачной миссии в Швецию в 1775 году Шувалов потерял милость императрицы и годы с 1776 по 1781 провёл в заграничном отпуске. Живя в Париже, вместе со своей энергичной супругой предавался удовольствиям светской жизни и поддерживал живые связи с корифеями французской литературы. Получил репутацию вольнодумца-вольтерьянца, который «не верит в божество Иисуса Христа», а в христианстве видит «прекрасный курс нравственности, составленный для обуздания пороков народа». Хотя он выдавал себя за философа, всеми его действиями руководило желание быть всегда хорошо поставленным при петербургском дворе.

В 1783 г. граф Шувалов был выбран в петербургские губернские предводители дворянства и получил в своё управление столичную шпалерную мануфактуру. Помимо этих обязанностей, он участвовал в обсуждении предположений о пересылке по почте банковых билетов, затем в комиссии об устройстве в Кронштадте гаваней, магазинов и карантина и, наконец, в комиссии об устранении недостатка хлеба и дороговизны его для Петербурга. 15-го февраля 1783 г. А. П. Шувалов был приглашен в комиссию для обсуждения предположений об увеличении государственных доходов.

К этому времени относится охлаждение императрицы к Шувалову, вызванное происками новых фаворитов, враждебно относившихся к Потемкину , сторонником которого был Шувалов. Это обстоятельство однако не мешало возлагать на него ответственные поручения, как например, в 1787 и 1788 гг., когда он был назначен в комиссию по устройству заграничного займа, который был заключён на довольно выгодных для России условиях. Умер он в Петербурге 24 апреля 1789 года и был погребён в Лазаревой церкви Александро-Невской лавры.

Литературная деятельность

Литературные опыты А. П. Шувалова, не обнаружили в нем большого дарования. «Очень милые французские стихи», из числа которых послание к Нинон де Ланкло приписывалось перу самого Вольтера, предназначались специально для его друзей и печатались всегда за границей. Он был незаменим в сфере екатерининской учёности как душа придворного общества, от скуки занимавшегося переводом «Велизария» Мармонтеля, но французам, несмотря на свои светские таланты, казался «самой скучной и несносной личностью».

В глазах екатерининских придворных Шувалову удавалось не без успеха имитировать французский bel esprit предреволюционной эпохи. Помимо стихотворной переписки с Вольтером и Лагарпом, граф Шувалов поддерживал знакомство с Дювалем, Мармонтелем , Левеком, Гельвецием и др. Что касается светил русской словесности, то он находился в хороших отношениях с Ломоносовым, Державиным, Новиковым, Фонвизиным; с Сумароковым же он не ладил, и тот всегда враждебно относился к нему. Зато Ломоносова А. П. Шувалов очень любил и перевел на французский его послание о пользе стекла.

В «Старой записной книжке» князь П. А. Вяземский защищал литературную деятельность Шувалова от обвинений в рабском подражательстве французам как «всё же изъявление русской умственной деятельности, так сказать барометрическое указание на температуру общества ей современного»:

Мы нынче смотрим свысока на эти игрушки старых детей старого времени; но игрушки игрушкам рознь, а если на игрушке есть отпечаток мысли и художества, то следует хранить её в музее, как хранят мельчайшие утвари и безделки, выгребаемые из-под помпейских развалин. По этим безделкам судят об исторической и общественной обстановке того времени.